ЛИСКИ. ХРАМ НОВОМУЧЕНИКОВ ВОРОНЕЖСКИХ.

.

...1965-й запечатлится в истории нашего города не только как год переименования Лисок в Георгиу-Деж. Он будет саднить в душах еще одним нравственным ударом и укором: 27 мая 1965 года была взорвана Песковатская церковь.
Построенная в 1914-м, церковь имела престольный праздник Пресвятой богородицы. Покровительницы. И ее назвали Покровской. Приехавший на торжество московский архиерей удивился красоте храма: «Ему бы в городе стоять!»
Церковь возводилась более 9 лет. Парни, девушки, как рассказывал житель Песковатки Владимир Михайлович Леонов, старались от души.

Лиски

Руководил строительством местный дед Гаврил. Отделка храма выглядела поистине великолепно. Каждый кирпичик на сопряжениях - разного цвета: красный, белый, желтый, темно-коричневый. Колонны шести окон купола тщательно облицованы и подогнаны. Огромный купол серебрился под солнцем, сверху возвышался еще один, а на нем сиял крест.

Вмонтированные в него цветные стекла переливаясь разбивали дневной цвет на радугу. В изящный кованый переплет больших нижних окон (до 5 метров!) умелые мастера сумели вставить стекла.

Возле алтаря, в основании фундамента, имелся глубокий извилистый ход подвала, идущий по всей площади церкви. В подвале через каждые 10-15 метров располагались отдушины типа «гармошки». В Великую Отечественную войну жители Песковатки прятались там от бомбежек. Рассказывают, что в подвале помещались стоя 200-300 человек. Алтарь и часть закрытого помещения церкви отапливались. На колокольне высотой около 30-ти метров висел массивный (два метра в диаметре) колокол. Звук его удара разносился окрест и «доставал» даже до щучьего, «за двенадцать верст». Когда церковь закрыли и ставший ненужным колокол сбросили вниз, земля под ним застонала. Крепили на колокольне и малые колокола, музыкальный перезвон которых созывал людей к празднику.
Шесть окон звонницы примерно на треть затянуты были снизу фигурной решеткой: и глаз радует, и безопасно. С трех сторон храма - большие церковные ворота.
По рассказам матери Леонова Натальи Трофимовны, в свое время певшей в церковном хоре на клиросе, «в церкви все сияло!». Богатый иконостас переливался золотом. Кстати, многие жители и по сей день хранят у себя его осколки. Пол был выложен из плитки различной формы. На обратной стороне их оттиснуто: «Харькив». По словам очевидцев, немало строителей храма приехало с Украины. Шестигранные, квадратные, треугольные плитки разных оттенков создавали изумительный узор...
Регент хора Василий Макарович (к сожалению, не удалось найти его фамилию) слыл большим специалистом своего дела. Он руководил певчими. Основную часть хора составляла молодежь. Хор считался очень хорошим. После революции его возглавил другой регент - Чуфистов.
Лиски Службу в храме вел священник Нижегородский Павел, дьяком в то время был Иван Васильевич Скрымченко. Судьба отца Павла оказалась трагической. В недоброй памяти времена ему пришлось развестись с женой, чтобы как-то устроить своих детей. Все потому, что их отец - поп. После нэпа, в 34-35-м годах, церковь закрыли, а помещение храма начал использовать образовавшийся колхоз «Волна революции». Эта самая «волна» накрыла всю красоту «насущными потребностями пролетариата». В храме в лучших революционных традициях устроили зернохранище, колхозную кузницу.
Зимой 1942—1943 годов на звоннице находился красноармеец, артиллерист-корректировщик. С церкви как на ладони открывался вид на село Залужное и хутор Никольский, где уже стояли немцы. Немецкие орудия ежевечерне обстреливали Песковатку, намереваясь попасть в храм, превращенный в наблюдательный пост. Однако метровые стены здания выдержали мощь снарядов. С южной стороны церкви осталась полуметровая ниша от орудийного попадания. Но кладку пробить не удалось. Лишь оконный проем над главным куполом после прямого попадания утратил свои точеные колонки. Весь храм посекло осколками, и тем не менее он устоял .
Сохранил себя, казалось бы, для лучшей доли.
...После войны в церкви некоторое время показывали кино. Потом решили использовать ее под школу. Уже и сруб внутри поставили. Потом отменили это двусмысленное по тем годам мероприятие, а сруб разобрали. Храм стоял неприкаянным до 1965 года, пока городские власти размышляли, на что бы приспособить такое добротное здание. И, не найдя ему достойного применения, решили, что наибольшую пользу храм принесет, если... стереть его с лица земли лискинской. Труд и красота в счет не брались.
Логика возобладала иная. Возле обреченной церкви располагались две школы - вот какая беда! И дети, спеша на уроки и проходя мимо храма, успевали подвергнуться растлевающему влиянию купольных крестов. К тому же кое-кто из проходящих осмеливался украдкой креститься.
Против варварства никто достойно не выступил. Умирать за веру несколько подразучились, а может быть, и устали. К тому же хрущевский период борьбы против дурмана религии достиг своего апогея.
...Целый месяц Покровский храм готовили к взрыву. Целый месяц сверлили в стене через каждые полметра по высоте и длине шурфы, в которые закладывали взрывчатку. Целый месяц Лиски с тревогой ожидали дня «икс». И он наступил.
Двадцать седьмого мая, в четверг, в 17 часов, когда жители близлежащих домов покинули свои хаты и отошли за 15.0 метров к западной стороне от церкви, когда старушки плакали и причитали: « Не надо взрывать!», а дед Леонов, удерживаемый милицией, рвался в церковный подвал: «Взрывайте вместе со мной!»- вот тогда и раздался глухой стон.
Подрывники запустили свои адские машинки. Храм качнулся и тяжело ухнул в неуклюжую груду кирпича. Поднялось огромное облако красной пыли, которое пошло на Лиски. Закричали голуби, что жили под куполом, - они потеряли надежный кров. Закричали люди, навечно утратившие красу и гордость Песковатки - Покровскую церковь.
Вам интересно, что стало с грудой обломков? Не напрягайте фантазию - все гораздо проще и трагичнее! Полученная праведными трудами саперов новой веры куча битого кирпича лежала-лежала, пока, наконец, власти в очередном творческом порыве не разродились идеей: кирпич-то надо бы забрать! Соорудили обращение к местным жителям: мол, вы, товарищи, кирпичики очистите, а мы построим из него кладбищенскую ограду.
Что ж, вышли на работу люди. С большим трудом сбивая неподатливую известь, набрали большую гору качественно «испеченного» кирпича, но ограды кладбище не получило. Власти спохватились, что надо бы все лучшее детям отдать, и достроили бывшей церковью новую школу. А на месте порушенного храма символом «наших побед» осталась неровная глубокая яма, куда окрестные жители приспособились носить золу и прочий мусор...