Лазарева суббота

Лазарева суббота.

Лазарева суббота — день накануне Вербного воскресения — завершает Великий пост. В этот день вспоминается, как Христос воскресил своего друга Лазаря, умершего за четыре дня до того.Это воскресение стало прообразом воскресения Христова, это чудо Христос совершил перед тем, как выйти на путь крестных страданий.

О воскрешении Лазаря событии рассказывает только один Евангелист Иоанн. Еще во времена пребывания Господа в Перее, Им было получено известие о болезни любимого Им друга Лазаря, жившего в Вифании со своими сестрами Марфою и Мариею. Это семейство было особенно близко Господу, и Он бывая в Иерусалиме, надо полагать, часто посещал его, чтобы отдохнуть там от шума постоянно следившей за ним толпы и лукавых совопросников книжников и фарисеев.

Сестры послали сказать Господу: «вот, кого Ты любишь, болен» в надежде, что Господь Сам поспешит придти к ним, чтобы исцелить болящего. Но Господь не только не поспешил, а даже нарочно остался на том месте, где был, еще «два дня,» сказав, что «эта болезнь не к смерти, но к славе Божией, да прославится чрез нее Сын Божий.» Господь знал, что Лазарь умрет, и, если сказал, что его болезнь не к смерти, то потому что намерен был воскресить его. Только спустя два дня, когда Лазарь уже умер, Господь сказал ученикам: «пойдем опять в Иудею.» Господь указывает не на Вифанию, а на Иудею, как на цель их путешествия, чтобы вызвать наружу ведомую Ему, гнездившуюся в сердце учеников мысль об угрожающей Ему в Иудее опасности.

Этим Господь хотел укоренить в них мысль о необходимости, и потому неизбежности страданий и смерти их Учителя. Ученики действительно высказали страх за Него, напоминая, что еще недавно иудеи хотели побить Его в Иерусалиме камнями. На это опасение учеников Господь отвечает аллегорической речью, заимствовав ее от обстоятельств, в которых Он находился в то время. Это было, вероятно, ранним утром, при восходе солнца: они имели, следовательно, 12 дневных часов для своего путешествия.

Когда они приблизились к Вифании, оказалось, что Лазарь уже четыре дня, как находится во гробе. «Вифания же была близ Иерусалима, стадиях в пятнадцати,» т.е. около двух с половиной верст, в получасу хода, сказано для того, чтобы объяснить, каким образом в доме Марфы и Марии в немноголюдном селении оказалось много народа. Марфа, как отличавшаяся большей живостью характера, услышав о приходе Господа, поспешила ему навстречу, не сказав даже об этом сестре своей Марии, которая «сидела дома» в великой горести, принимая утешения пришедших утешать. Со скорбью, говорит она, не упрекая Господа, а только выражая сожаление, что так случилось: «Господи, если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой.»

Вера в Господа поселяет в ней уверенность, что и теперь не все потеряно, что может совершиться чудо, хотя прямо этого она и не высказывает, но говорит: «Знаю, что чего Ты попросишь у Бога, даст Тебе Бог.» На это Господь прямо говорит ей: «воскреснет брат твой.» Как бы проверяя себя, не ошибается ли она и желая побудить Господа уточнить эти слова, дать ей ясно понять, о каком воскресении говорит Господь, и чуде ли, которое Он намерен сейчас совершить, или только об общем воскресении мертвых при кончине мира, Марфа говорит: «Знаю, что воскреснет в воскресение, в последний день,» Марфа высказала веру в то, что Бог исполнит всякую просьбу Иисуса: следовательно, у нее не было веры в Самого Иисуса, как всемогущего Сына Божия. Поэтому Господь возводит ее к этой вере, сосредотачивает ее веру на Своем лице, говоря: «Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня если и умрет, оживет. И всякий живущий и верующий в Меня не умрет вовек.» Смысл этих слов тот: во Мне источник оживотвония и вечной жизни: следовательно, Я могу, если захочу, воскресить твоего брата и теперь, прежде общего воскресения. «Веришь ли этому?» спрашивает затем Господь Марфу, и получает утвердительный ответ, что она верует в Него, как в пришедшего в мир Мессию-Христа.

По повелению Господа, Марфа пошла затем за сестрой своей Марией, чтобы и ее привести к Господу. Так как она позвала Марию тайно, то утешавшие ее иудеи не знали, куда она идет и последовали за ней, думая, что она пошла на гроб Лазаря, «плакать там.» Мария со слезами пала к ногам Иисусовым, произнося те же самые слова, что и Марфа. Вероятно, в скорби своей они часто говорили между собой, что не умер бы брат их, если бы Господь и Учитель их был с ними, и вот, не сговариваясь, они выражают свою надежду на Господа одними и теми же словами. Господь «восскорбел духом и возмутился» при виде этого зрелища печали и смерти.

Еп. Михаил полагает, что эта скорбь и возмущение Господа объясняются присутствием иудеев, плачущих неискренне и пылавших злобой против Него, собиравшегося совершить столь великое чудо. Это чудо Господь хотел совершить для того, чтобы пред предстоящими Ему страданиями дать возможность Своим врагам одуматься и раскаяться, уверовать в Него: но вместо этого, они еще больше воспылали к Нему ненавистью и решительно вынесли ему уже формально и окончательно смертный приговор.

Преодолев в себе это возмущение духа, Господь спрашивает: «где вы положили его?» Вопрос был обращен к сестрам умершего. «Богочеловек знал, где погребен Лазарь, но, обращаясь с людьми, поступал по-человечески» (бл. Августин). Сестры отвечали: «Господи! пойди и посмотри.» «Прослезился Иисус» — это, конечно, дань человеческой природы Его. Евангелист говорит далее о впечатлении, какое произвели эти слезы на присутствовавших. Одни были тронуты, а другие злорадствовали, говоря: «Не мог ли Он, отверзший очи слепому, сделать, чтобы и этот не умер?» Если бы мог, то, конечно, любя Лазаря, не допустил бы его до смерти, а так как Лазарь умер, то, следовательно, не мог, а потому теперь и плачет. Подавляя в Себе чувство скорби, от злобы иудеев, Господь подошел ко гробу Лазаря и сказал, чтобы отняли камень. Гробы в Палестине устраивались в виде пещеры, вход в которую закрывался камнем.

Открытие таких пещер производилось лишь в крайних случаях, да и то лишь после погребения вскоре же, а не тогда когда труп уже разлагался. В теплом климате Палестины разложение трупов начиналось очень быстро, вследствие чего иудеи хоронили своих покойников в тот же день, в какой они умерли. На четвертый же день разложение должно было достигнуть такой степени, что даже верующая Марфа не могла удержаться, что бы не возразить Господу: «Господи! уже смердит; ибо четыре дня, как он во гробе!» Напоминая Марфе прежде ей сказанное, Господь говорит: «Не сказал ли Я тебе, что, если будешь веровать, увидишь славу Божию?» Когда камень был отнят, Господь возвел очи Свои к небу и сказал: «Отче! Благодарю Тебя, что Ты услышал Меня.» Зная, что враги Его приписывают чудотворную силу Его власти бесовской, Господь молитвой этой хотел показать, что Он творит чудеса в силу Своего полного единства с Богом Отцом. Душа Лазаря возвратилась в тело его, и Господь громким голосом воззвал: «Лазарь! Иди вон!» Громкий голос здесь — выражение решительной воли, которая уверена в беспрекословном повиновении, или как бы возбуждение глубоко спящего. К чуду воскресения присоединилось еще чудо: связанный по рукам и ногам погребальными пеленами Лазарь смог сам выйти из пещеры, после чего Господь повелел развязать его. Подробности изображения этого события свидетельствуют, что оно описано очевидцем. В результате этого чуда произошло обычное разделение между Иудеями: многие уверовали, но другие пошли к фарисеям, злейшим врагам Господа, очевидно, с недобрыми чувствами и намерениями, дабы рассказать им о происшедшем.

Видео: Лазарева суббота. Телеканал «Радость моя»

Почему Христос плакал о смерти Лазаря?

Христос был далек от Иерусалима, когда умер Лазарь, и только спустя четыре дня пришел Он в Вифанию и встретился с сестрами Лазаря Марфой и Марией и с плачущими и скорбящими его друзьями. И вот в Евангелии от Иоанна подробно рассказывается об этой встрече.

Сначала разговор с Марфой и Марией. Обе говорят Христу: «Господи! Если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой…» И Христос отвечает: «Воскреснет брат твой!» И все же, несмотря на этот ответ, когда увидел Он сестер плачущих и пришедших с ними плачущих иудеев, Он «Сам, — пишет Евангелист Иоанн, — восскорбел духом и возмутился…» И вот приходит Он к могиле и Сам плачет, и окружающие говорят: смотри, как Он любил его. Христос приказывает снять камень, лежавший на гробнице. И когда сняли камень, Он, по словам Евангелиста, «воззвал громким голосом: Лазарь! Иди вон… И вышел умерший, обвитый по рукам и ногам погребальными пленами…»

В чем смысл этого события, которое так светло, так радостно, так победно празднует Церковь в Лазареву субботу?

Как совместить печаль, слезы Христа и эту силу воскресить мертвого?

Всем своим празднованием Церковь отвечает на этот вопрос: Христос плачет потому, что в этой смерти Своего друга Он созерцает торжество смерти в мире, смерти, которой Бог не сотворил, но которая воцарилась и царствует в мире, отравляя жизнь, претворяя всю ее в бессмысленное чередование дней, неутомимо стремящихся к пропасти.

И вот этот приказ: «Лазарь, иди вон!» Это чудо любви, торжествующей над смертью, это вызов смерти, это — объявление ей войны Христом, это утверждение, что разрушена, умерщвлена должна быть сама смерть. И для того, чтобы разрушить смерть и ее тьму, Сам Христос — и это значит, Сам Бог, Сама Любовь, Сама Жизнь — сойдет во гроб встретиться со смертью лицом к лицу и разрушит ее и дарует нам вечную жизнь, для которой создал нас Бог.

И на следующий день вступает Христос в Иерусалим.

Но вступает не так, как он вступал часто и раньше: неузнанный, неизвестный, непризнанный. Нет, теперь Он, Который никогда не искал ни власти, ни славы, Сам как бы готовит Свое торжество. Он приказывает Своим ученикам привести молодую ослицу, Он садится на нее и вступает в город, предшествуемый толпой, детьми с пальмовыми ветвями в руках.

И эта толпа, и эти дети приветствуют Его древним приветствием, с которым обращались только к царю: «Осанна! Благословен приходящий во имя Господне! Осанна в вышних! И потрясся весь град…», — пишет Евангелист. Эта толпа, эти пальмовые ветки, это гремящее царское приветствие, эта ликующая радость — что значит все это? И почему каждый год мы вспоминаем это событие с такой же радостью, словно мы сами стоим на улице святого города и ждем, и встречаем, и ликуем, и повторяем все те же слова, все то же вечное «Осанна»? Это значит, что, пускай только в одном, далеком от всех нас городе, — но Христос был Царем, царствовал, был признан народом как Царь! Да, Он учил о Царстве Божьем, о будущем Своем воцарении.

Архиеп. Аверкий (Таушев)

Протопресвитер Александр Шмеман. Проповеди на воскресные дни.

Воскрешение Лазаря

Р.М. Рильке
И в сомненье многие роптать
начинали: чудо сотвори им!
Неужели Марфам и Мариям
недостанет веры признавать,
что Он может? Но кричали всюду:
“Господи, зачем Ты среди нас?”
Неужели дать свершиться чуду
вопреки природе, напоказ?
Он спросил, могила далеко ли,
а в глазах страдание и мгла,
словно слезы. Он сдержать не в воле,
Он пошел, толпа за ним пошла.
Плакал Он, душа его страдала:
воскрешенье — после похорон?
Вдруг огонь высокого накала
вспыхнул в Нем, и возмутился Он:
среди них разлад и заблужденье —
средь живых и среди мертвых тел.
Гнев преобразил его движенья.
“Камень сдвиньте!” — Он им прохрипел.
“Там смердит”, — сказал в испуге кто-то
(Лазарь там лежал четыре дня),
Он же руку, словно из-под гнета,
весь во власти своего огня,
тяжело над полумраком грота
поднимал, безверие кляня.
И рука, о легкости забыв,
пальцы, словно когти, цепко сжала,
мертвецы из мрачного провала
на ее чудовищный призыв
все могли бы выйти, но один
в пеленах оставленное тело
обретал так смутно и несмело,
словно жизнь вернуться не хотела,
но вернулась все же из глубин.